Муза Талия балансирует на «грани» легкой шутки

Газета «Наше время», №30  25-31 июля 1998г.

О новой работе театра-студии «Грань» Э.А.Дульщиковой

 

Поставить комедию, похожую на все прочие, невозможно. Вот в воскресенье, 19 июля, в камер­ном зале Дворца культуры дава­ли премьеру такой непохожей ко­медии. На 28 году существова­ния театр-студия «Грань» под ру­ководством Э.А.Дульщиковой представлял шуточную пьесу “Муж всех жен” по мотивам про­изведения русского водевилис­та XIX века Федора Кони.

Мало назвать происходящее обыкновенным фарсом. Скорее, здесь действительно остроумие Бомарше переплетается с живо­стью и непосредственностью на­родной итальянской “commedia dell’ arte”. События разворачива­ются в Италии, в замке графини де Бордо. Пространственно-вре­менные отношения, впрочем, так и остаются до конца представле­ния только фоном, прекрасным чудом музыки Моцарта, Баха, Ви­вальди, Генделя в непосред­ственном исполнении. В ткани социально-бытового конфликта вплетается непринужденная шут­ка, словно разноцветная радуга в одуванчиковую поляну.

Графиня (Мария Белова), же­лая помочь любимому мужу бе­жать за границу, подозреваемо­му в связи с карбонариями, разыгрывает незадачливого француза, купца Годиве (Денис Бокурадзе), у которого хитростью забирает паспорт, заменяя его на документ графа. Ничего не подо­зревающий французик тут же за­игрывает с ее служанкой Низидой (Татьяна Голосова), возлюб­ленной солдата Карло (Андрей Воробьев). У нее одна проблема – предотвратить бракосочетание с Пепито (Дмитрии Софьин), графским камердинером, желаю­щим заполучить богатое прида­ное девушки. Та тоже пользуется положением Годиве и объявляет его перед Пепито своим мужем.

На выходе из замка француз схвачен Майором (Юрий Могиль­ный) и доставлен обратно, где паспорт подтверждает в Годиве графа. Графиня, страшась за не­ясную судьбу настоящего де Бор­до, также называет Годиве сво­им мужем. Пепито в растерянно­сти. Он интригует против фран­цуза. Последний, в свою очередь, осваивается в новом статусе. Ка­мердинер считает его женатым господином, обольстившим слу­жанку. Здесь появляется истин­ная жена Годиве, Адольфина (Светлана Жирова), и узнает о так называемых двух других. Три женщины оставляют растерян­ного француза одного.

Супругу графини больше не грозит опасность. Зато францу­за хотят повесить, подозревая в нем карбонария. Вдруг все про­ясняется», благодаря объяснени­ям графини. Такова вкратце фа­була происходящего.

Однако за водевильными эпизодами скрывается более сложная тема. Смешон Пепито в своих поступках. Но за шутовс­кой маской камердинера все же таится ухмылка лицемерия. Нам, сегодняшним, говорится: “Ничто не заглушит во мне страсти к богатству, кроме денег!” Прида­ное дочери ключницы – есть мера человеческого чувства. Свадьба на деньгах с душой в придачу: “Пусть кто-то владеет твоим сер­дцем. Я буду обладать осталь­ным”, – становится моральной установкой. Блестяще сыгранная роль отражает общественное противоречие. Даже вечное про­тиворечие.

Слово режиссера не вырва­но из контекста эпохи, затвер­девшей в фарсовой обобщенно­сти. Это гул непременной нрав­ственной борьбы за полупроз­рачным занавесом, меняющей свои оттенки софитным блеском человеческого чувства. И не в бронированной душе Майора, для которого все это “ничего не значит”, бурлят животрепещущие переживания. Именно так, навер­ное, басом с металлическим при­вкусом гудят страсти солдафо­на, отлично выведенного акте­ром. Ах, почему он не поэт? Ах, зачем вы прилюдно ругаетесь?!

Графиня и служанка симпатичны своей естественностью. “Я обещала любить вечно и сдержу обещание!” – кокетливая Низида в нужный момент решительным поступком способна доказать вер­ность своему избраннику. И в ус­тах графини слышна апология ис­тинной морали. “Это шутка жены, пытающейся спасти самое доро­гое, что у нее есть – мужа”, – де Бордо дурачит несчастного фран­цуза отнюдь не из-за минутной прихоти. Вообще-то, обе девуш­ки – единый социальный тип. По­этому в графине, по сути, нет ни­чего снобистски – графского. Она и служанка развитием сюжета по­ставлены на одинаковую ступень, и в грации одной угадываются простота и непосредственность другой. Важно, что великое чув­ство не ушло от зрителя сквозь очаровательную улыбку графини де Бордо, не растворилось в ко­кетстве симпатичной Низиды. Им двигалось действие, определя­лись характеры.

Француз Годиве являет со­бой образ мещанского простоду­шия. Он не в состоянии понять, каким способом внезапно обза­велся титулом, принимая это за должное. Потому и комичности его фигуры постоянно сопутству­ет легкое недоумение. Голово­кружение захватывает и зрите­ля, который вместе с Годиве го­тов поверить: “Наверное, время такое – выйдешь из дома меща­нином, а через мгновенье ока­жешься каким-нибудь графом”.

Однако следует повторить, что особенность игры актеров заключается в освобождений от хронологических рамок. Это вневременной феномен, обусловлен­ный бессмертностью соци­альных типов. Потертые джинсы в сочетании с изысканным  автомобилем символизируют теперь своеобразный характер в дей­ствии. Годиве есть заложник об­щественных обстоятельств, вы­ступающих своеобразным индикатором личностного, индивиду­ального начала, которое визуально до финала остается нераск­рытым под черными плащами пилигриммов (Алексей Малов, Николай Дежуров), за маской веселой Коломбины ( Елена Прокопенко). Слышен  лишь голос. Смех, жизнеутверждающий и обнадеживающий.

Пожалуй, комедия – логичное завершение сезона. Непринужденные диалоги, изящные куплеты, фарсовые сценки с парящей оригинальностью классической музыкальной шутки создавали необычную атмосферу.  Но большее волшебство происходи­ло в сознании зрителя. “Очище­ние” через мысль, как в любим драматическом произведении. Там, где, выражаясь строчками из “Женитьбы Фигаро”, “смешался глас рассудка с блеском легкой болтовни”.

Автор: Максим ЕРЕМИН